Олег Сидько: с шести лет в кабине машиниста

Олег Сидько — машинист первого класса. 27 лет работает на железной дороге. Из них 25 лет — машинистом. Еще до школы познал все «прелести» и «страсти» работы машиниста локомотива — дед и отец Олега Геннадьевича также работали на железной дороге. У него была мечта продолжить династию. Теперь он возит пассажиров в восточном и западном направлениях — до Омска и Новосибирска.

А еще, помимо серьезного и собранного машиниста, Олег Геннадьевич носит в себе образ раскованного, веселого артиста. Он занимается творчеством — выступает на сцене как вокалист. Один из его успехов — диплом лауреата второй степени на конкурсе «Золотой шлягер». В этом конкурсе Олег Сидько участвует уже пять лет.

— Вы всегда мечтали стать машинистом?
— Да, однозначно. Я вырос в электровозе. У меня и дед машинистом был, и отец. Когда мои сверстники-мальчишки играли в футбол, я ездил в поездки с отцом. И мне это очень нравилось. Если, вдруг, мне предложат начать жизнь сначала, то я ее начну точно так же.

— Когда вы заняты чем-то другим, вас не тянет на железную дорогу?
— Очень. Когда я ухожу в отпуск, после его середины у меня начинает болеть голова. Я хочу срочно на работу.

— Как вы себя настраиваете на очередную поездку?
— Вроде бы все однотипное – с годами все доводится до автоматизма. Но все равно каждая поездка индивидуальна. Самое первое – предрейсовый отдых должен быть качественным, чтобы я мог обеспечить безопасность движения пассажирского поезда. Чтобы люди, которые спят за моей спиной, в вагонах на полочках, чувствовали себя спокойно.

Предрейсовый отдых рассчитан на восемь часов. Из них обязательно должно быть не менее четырех часов сна перед рейсом. У нас такое местоположение, что основная масса поездов идет ночью. Работать приходится, в основном, ночами. К этому и готовимся.

— Бывали такие случаи во время работы, когда вы были растеряны и не знали, как поступить?
— Нет. У меня были очень хорошие учителя. Когда я учился на машиниста, Юрий Никифорович Петров, инструктор, преподавал электровоз. Его слова, которые он мне тогда вложил в голову, я до сих пор помню. Это, например, такие слова: «В электротехнике не бывает чудес».

Поэтому беготня по электровозу бессмысленна. Просто нужно адекватно относиться к любой аварийной ситуации. Людям, которые у меня за спиной, все равно, как я это сделаю. Их волнует одно – доехать из пункта А в пункт Б по расписанию. Мы это и выполняем любыми средствами.

— Чего от вас требует постоянно ваша работа?
— Много чего требует. Во-первых, следить за своим здоровьем, чтобы я мог обеспечить безопасное движение поездов. Это здоровый образ жизни. Также очень важна уверенность в себе. Нервы должны быть как проволока. Чтобы не поддаваться какой-то панике, в стрессовых ситуациях не терять самообладание. Всегда быть с холодным расчетом и ясным умом.

— Каким требованиям вам тяжело соответствовать?
— Да, в общем, никаким. Я с детства морально подготовлен к профессии – все нужное впитал с детства от отца. В кабине машиниста в первый раз я побывал лет в шесть – еще до школы. С малолетнего возраста видел очень много в этой профессии: отказы технических средств, наезды на людей, на подвижной транспорт. И у самого были всякие ситуации. Я знал, на что иду.

— Какой человек никогда не сможет стать машинистом?
— Это человек, который ведет разгульный образ жизни. Это тот, кто любит поспать, по ночам побегать по клубам. Это несовместимо с нашей профессией. Ты в любой момент должен быть готов к работе. Сейчас бич нашей молодежи – это всякие спайсы, курительные смеси. Таким людям сюда дороги нет.

— Ваша работа достаточно стрессовая, как вы выходите из этих состояний? Творчество помогает вам в этом? Или другие увлечения?
— Да, конечно. Знаете, было несколько случаев, когда я прихожу на очередную комиссию, и слышу такие слова: «Тебя-то зачем проверять – у тебя слух идеальный. Ты же певец». И это, кстати, правда. Еще я люблю горнолыжный спорт – например, в Шерегеше. Объездил весь Алтай – летом люблю ходить в горы. Мы такие походы совершаем всей семьей.

Как-то раз все вместе были на турбазе на Алтае. Температура — 43 градуса. И одна из экскурсий была в виде похода на обзорную гору. Ее высота 2 километра 800 метров. А наверху часовня – до нее нужно добраться. Нас вышло с базы 29 человек, вверх в гору. Проводник с рюкзаком шел впереди всех и даже не оглядывался. Дошло на места 11 человек. Некоторые не выдерживали, возвращались. Из этих 11 человек – трое детей. Двое из них – мои. Так вот прививаем любовь к горам.

— Ваш образ серьезного ответственного машиниста не противоречит имиджу того человека, кто выступает на сцене?
— Это разные люди. На сцене я раскованный и веселый, дарящий радость людям артист. В кабине локомотива – я серьезный и собранный машинист.

— Как в вас это уживается?
— Вот как-то так. Когда поднимаешься на локомотив, то отключаются все посторонние мысли. Все выкидывается из головы, включая и домашние проблемы. Я стараюсь не приносить негатив на работу. Когда выхожу за порог дома – все остается там. А творчество – это всего лишь способ отключиться от будней, отдохнуть.

— Есть такой стереотип, что машинисты склонны к употреблению спиртного. Откуда он?
— Каждый отдыхает, расслабляется по-своему. Для меня интересней тот же лыжный спорт зимой, ролики летом. Что касается такого мнения о машинистах, то я скажу одну вещь. Выходной день у машиниста порой не совпадает с субботой и воскресеньем, когда отдыхает основная масса людей. И когда человек, чтобы снять стресс, расслабиться, выпивает рюмку-две водки в кафе, например, в среду, то его называют алкоголиком. Никто ведь в среду не пьет, а он выпил. Когда же все остальные пьют в субботу и воскресенье, то они не алкоголики, а нормальные люди.

Пьющие люди не работают на железнодорожном транспорте. Если они начинают злоупотреблять, и их выявляют на медицинском осмотре, то с такими людьми быстро прощаются. Если неподготовленный человек собрался в поездку, то у него будет повышенное давление, повышенный пульс. Это выявляется сразу. Но это, может быть, еще можно объяснить. А если он дыхнул в алкотестер, и тот показал алкоголь, то человек не сможет больше работать в этой профессии.

— Что удерживает мужчину в этой нелегкой профессии? Зарплата?
— Люди, которые не выдерживают профессии, просто уходят. Это как естественный отбор. Я работаю не из-за зарплаты – из-за фамилии.

— Ваша работа накладывает отпечаток на семейную жизнь?
— В силу профессии бывает так, что мы лишаемся многого в общении с семьей. Дети, например, на каникулах, и я не могу их видеть. А иногда бывает, что приеду с поездки ночью, они уже спят. Я тоже лег спать. Они утром ушли в школу – мы не виделись. Они приходят из школы, а я уже уехал. Жены многие не выдерживают такого графика. Жена машиниста – это тоже профессия.

— Вы бы хотели, чтобы ваши дети продолжили династию машинистов?
— У меня дети – оба спортсмены. Они профессионально занимаются волейболом, золотые медали для Барабинска привозят с различных соревнований, включая международные. И я хочу, чтобы мои дети жили счастливо и чтобы они выбрали ту дорогу, которая приносила бы им такое удовлетворение, какое железная дорога приносит мне. Я не хочу влиять на их выбор.

— Барабинск сейчас не утрачивает позиции города железнодорожников?
— Нет. Пока у нас есть достойные люди, которые ведут эту профессию, город не утрачивает своих позиций. Наоборот, Барабинск — опора нашей Западносибирской железной дороги.