На одной волне с писателем

Новая книга писателя Владимира Войновича «Малиновый пеликан» очаровала меня своим легким стилем, ошеломила сходством взглядов на жизненные обстоятельства и поразила смелой сатирой на современную ситуацию в России.

Захотелось сразу написать впечатление о прочитанном и о своём отношении к творчеству автора. Но оказалось, что читать книгу намного проще, чем о ней написать. Коротко, к сожалению, не получилось, но у каждого есть выбор: можно дочитать до конца, а можно в любом месте остановиться.

В романе Войнович размышляет о том, что мне очень близко: о смысле жизни, таинстве смерти, повседневных проблемах и политической ситуации.

Близким и понятным для меня это стало, потому что четверть века внимательно слежу за литературным творчеством этого человека. У него непростая и удивительная судьба. Жизнь с лихвой отмерила ему и большую любовь, и большую ненависть. Предательство друзей и долгие годы забвения. За свою смелую гражданскую позицию был исключен из Союза писателей, лишен советского гражданства. Жил в эмиграции.

В молодые годы слава пришла к нему внезапно. В день, когда первый человек полетел в космос, он, ещё никому неизвестный, за несколько минут на клочке бумаги написал слова к будущему гимну космонавтов. Про таких, как он, говорят: «В одно утро проснулся знаменитым».

Я с детских лет, распевая популярную песню «Я верю, друзья, караваны ракет помчат нас вперед от звезды до звезды…», ничего не знала о самом авторе. Узнала об этом гораздо позже, когда появилась возможность познакомиться с творчеством В. Войновича.

Это произошло тогда, когда вторая волна популярности обрушилась на него с началом «перестройки». Хорошо помню то время, когда его запрещенные книги появились в книжных магазинах и разлетались, как блины со сковородки. «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина», «Сказки для взрослых», «Замысел», «Антисоветский Советский союз», «Монументальная пропаганда», «Москва 2042» – это далеко не полный перечень его книг.

Они разные: сатирические, иронические, смешные и грустные, но в каждой он выражает своё смелое видение окружающей действительности. Написанные в разные годы, они сохранили свою актуальность и сегодня.

Известная писательница Виктория Токарева считает его одним из немногих нравственных идеалов, таких, как Д. Лихачев, М. Ростропович, А. Сахаров. «Такие люди, – пишет она, – разбивают тьму и указывают путь, как огонёк в лесу. Становится понятно, куда идти, в какую сторону». Вот уже более 50 лет автор выполняет своеобразную миссию Воина–борца с несовершенствами жизни с помощью самого острого оружия – смеха.

Мы с ним – люди разных поколений, но в детстве мне, как и ему, приходили в голову похожие мысли о кратковременном отрезке жизни. Он пишет: «О смерти, как о полном конце жизни, без какого бы то ни было продолжения, начал задумываться с 9-летнего возраста».

Поднимаясь вверх по лестнице, размышлял над фактом, что путь от нижней ступеньки до верхней сокращает жизнь на несколько шагов. «Чем больше шагов сделаю по земле, тем на большее количество шагов сократится моя жизнь».

У меня был период, примерно, с 10-14 лет, когда я периодически акцентировала внимание мамы на скоротечность времени: «Вчера, когда мы пололи с тобой грядки, то были на целые сутки дальше от смерти». Или: «Сейчас мы с тобой ближе к смерти, чем утром в магазине, когда покупали мороженое». Говорила я это без тревоги, страха и трагедии – видно, это было моё первое осознание Времени и Пространства.

То же самое касается и осмысления жизни. Еще задолго до прочтения книги я поделилась своими размышлениями о смысле жизни в зарисовке «День, наполненный смыслом». В начале повествования привела цитату классика в вольной интерпретации: «Жизнь, зачем ты мне дана?». У Войновича повествование начинается с этой же мысли, только, в отличие от меня, он полностью привел пушкинскую строчку: «Дар напрасный, дар случайный, жизнь, зачем ты мне дана?».

Мы оба – он в своё время, а я в своё – испытывали недоумение по поводу важности книг классиков марксизма-ленинизма. В советское время без использования цитат из работ Маркса, Энгельса, Ленина (кто помнит) не обходился ни один доклад, ни курсовая, ни диплом. Несмотря на возвеличенную их значимость для каждого человека, мы не вынесли для себя ничего полезного, важного и интересного, что могло бы пригодиться в жизни.

Все эти совпадения и аналогии позволили мне почувствовать себя на одной волне с писателем.

Основное содержание романа он посвятил своей любимой теме – теме непростых взаимоотношений «маленького», обычного человека и государства. В жанре сатирического памфлета раскрывает картину заблуждений и пороков российского общества. От писателя досталось всем: бывшим историческим деятелям и ныне живущим политикам, чиновникам и безразличным обывателям.

За метафорой, аллегорией и фантастическими образами его героев без труда узнаются знакомые, реальные личности. Это и экс-министр обороны, сумевший за должностное преступление отделаться лёгким испугом, и известный депутат, находящийся в международном розыске, и знаменитые политики, которые несут с высоких трибун такое, что, как говорится, хоть стой, хоть падай. Не обошёл вниманием и первых лиц государства.

То, что происходит в современной России, считает Войнович, не идет ни в какое сравнение с тем, что описывал сатирик М. Салтыков–Щедрин в повести «История одного города» два века назад. Что такое город Глупов? Жалкая пародия на то, что происходит сегодня.

«Если бы писатель (Салтыков–Щедрин) заглянул в наше время, он сначала бы очень долго смеялся, а потом бы сильно плакал. Градоначальники и чиновники всех уровней продолжают воровать, подрывать основы, наносить ущерб, выставлять самих себя и страну в смешном виде», – утверждает Войнович.

Меня восхищает смелость автора, ведь далеко не каждый может отважиться выразить своё мнение публично.

Над злободневным, сатирическим романом можно было бы посмеяться от души, если бы всё это происходило в каком-нибудь другом, мифическом государстве. Думая вместе с В. Войновичем над сегодняшней неоднозначной ситуацией в России, мне приходят на ум слова известного классика: «Всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно…»