Захар Прилепин: Русский в неволе не живет

Помню, как долго стояла у книжной полки, помеченной черной, жирной буквой П. Здесь собраны российские авторы, чья фамилия начинается с этой буквы.

Прилепин. Его “Книгоотчет по новейшей литературе”. Брала, листала и снова ставила. Возвращалась, с книгой присаживалась на небольшой кожаный диванчик, благо, теперь в уважающих покупателя книжных магазинах стоят такие.

Читала, открывая на случайных страницах саркастические отступления Прилепина, которые по сути, в большей степени лирично пронзительные. И ставила книгу на место.

Купила ее в следующий приезд в Новосибирск, забежав в “Капитал”; на несколько минут. Купила быстро, на ходу, даже не открывая. Внутреннее чувство созрело. Хочу прочитать “Книгоотчет” Прилепина.

И не ошиблась. Нет такой главы, где бы не захотелось подчеркнуть строчку в знак согласия или чтобы запомнить мысль, а может вернуться к ней еще раз.

Взять, к примеру, первую главу “Русский язык без почвы не жилец”. Здесь Захар Прилепин рассуждает, где выжила русская литература в Советсом Росии или эмиграции. И сам себе отвечает, что в “Советской России было создано столько шедевров, что пересчитывать их – пальцев не хватит”.

И называет имена: “Бабель написал «Конармию». Катаев – «Отец» и «Время, вперед!». Всеволод Иванов – «Партизанские повести». Ильф и Петров – «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок». Леонов – «Вор» и «Дорога на Океан». Платонов – «Епифанские шлюзы» и «Чевенгур». Шишков – «Угрюм-река». Шолохов – «Тихий Дон». Фадеев – «Разгром». А ведь еще были Гайдар, Зощенко, Каверин, ранний Лавренев, Паустовский, Фурманов, ранний Федин, Шкловский”

А в эмиграции, спустя всего двадцать лет, “никакой эмигрантской литературы почти не осталось. Старые мастера доживали свой век, новой литературы не появилось. В прозе можно назвать только два по-настоящему больших имени – Газданов и Набоков”

Чем дальше продвигалось время, тем, по словам Прилепина, становилось очевиднее, что кровавый режим Советов никак не повлиял на развитие литературы. В доказательство он приводит череду имен: “К началу шестидесятых годов XX века за границей живут несколько миллионов русских людей, эмигрантов первой и второй волны, у которых родились уже дети, а у кого и внуки. В России в это время становятся известны или начинают публиковаться Юрий Трифонов, Валентин Распутин, Юрий Бондарев, Фазиль Искандер, Василий Белов, Андрей Битов, Виктор Астафьев, Василий Шукшин… Что до эмигрантской литературы – ее к тому моменту было почти не разглядеть, она растворилась и затем всерьез пополнялась лишь за счет вновь прибывших: Виктора Некрасова, Солженицына, Аксенова, Лимонова”….

Прилепин с горечью выводит невеселую истину: “Русский – не иврит. Он в неволе не живет. Русские эмигранты уже к третьему поколению забывают родную речь”.

Вы согласны с Прилепиным, что русский язык в неволе не живет?