Контролёром ОТК была она.
И за качеством строго следила.
И трудилась с душою сама,
Потому что работу любила
Даже в перестроечные годы,
Когда стала редкостью зарплата,
Не ушла, как многие, с завода,
И работала, не снизив результата.
Человека называют ответственным, если он серьёзно относится к своим обязанностям. Именно таким качеством обладает Тамара Алексеевна Силина. На неё можно положиться в любой ситуации. Она отвечает за свои действия, результат и последствия. Недаром всю жизнь проработала контролёром и начальником ОТК. Своих руководителей Тамара Алексеевна ценит за это же человеческое качество, но не все, по её мнению, им обладают. Гордыня некоторых руководителей принуждает их контролировать всё, но при этом не нести никакой ответственности. С такими Тамара Алексеевна не могла долго работать, уходила.
Из воспоминаний Тамары Алексеевны Силиной. Работала с 1995 по 2020 гг.
Пришла на завод в 1995-м на должность начальника ОТК и лаборатории. Было мне тогда 33 года — возраст Христа. Предприятие уже знала, потому что семь лет, работая на керамзитовом заводе, постоянно ездила на ЗЖБИиК.
То нужно было испытывать арматуру, а у нас не было разрывной машины. То училась у девчонок тонкостям производства. Начальник ОТК Анна Алексеевна Шарапова всегда помогала и начальник лаборатории Валентина Васильевна Шевченко. Я ведь молодая была, знаний никаких, о компьютерах мы тогда даже не слышали.
Ещё помогала бесценная книга, которую подарила мне проверяющая Клара Ивановна Новикова из Госстандарта. Нас в те времена постоянно проверяли. Комиссии за комиссиями приезжали. Только после марта 2002-го года всё изменилось, и проверки прекратились.
На керамзитовом заводе вообще не было никакой специальной литературы. Как мне этого не хватало. Ведь образование у меня средне-техническое, окончила я алтайский строительный техникум по специальности промышленное и гражданское строительство. К технологии производства железобетонных изделий никакого отношения не имела. Азы постигала самостоятельно по подаренной мне умной книге и, благодаря девчатам с ЖБИиК.
Особенно часто ездила учиться, когда на керамзитовый заводе стали осваивать производство (привезли) тяжёлого железобетона, про который вообще ничего не знала. До этого был лёгкий бетон. Во времена освоения пустотки, я вообще всю свою бригаду возила с керамзитового на ЖБИиК, чтобы сам процесс изготовления понять. Мы линию-то полностью сами установили, а молодых парней надо было научить, как её производить.
Почему пришлось уйти с керамзитового завода? В те годы был дефицит всего: цемента, арматуры. Начали использовать нефелиновый шлам. По нормам этот продукт можно добавлять в цемент в незначительных пропорциях, а его стали привозить на завод массово.
Прочность изделий зашкаливала, а мы жильё делали, используя 3-слойный бетон. Всё трескалось, не говоря про пустотки и ПСЛ-ки. Например, изготавливают плиту 2Х6, а посредине трещина. Куда её? Половину цеха завалили этими бракованными изделиями. Я была в шоке.
Начала требовать документацию на нефелиновый шлам. Бесполезно. Кроме того, так как арматуры не было, то вместо наряжённой использовали 3-й класс. Или в пустотки клали не 12-го, а 16-го диаметра арматуру. Директору ГОСТы показываю, что нельзя её стыковать, но никто ко мне не прислушивался. Пришлось уйти с завода за полгода до распределения жилья. Работать стало невмоготу. Было страшно, что из-за некачественной продукции может случиться беда.
Она и произошла вскоре после моего ухода с керамзитового. Наверное, через 1-1,5 месяца услышала, что в Барабинске обрушилась плита перекрытия. Тогда кто-то пострадал, но остался жив. Хорошо, что я к этому не имела уже никакого отношения.
Для меня важны человеческие качества руководителя. Вот, например, если Сергей Николаевич Карпик говорил, как делать, то он за последствия отвечал сам. А мой прежний руководитель даст команду, но за это не хотел отвечать никаким образом, подставляя нас под ответственность.
После увольнения не сразу устроилась на ЗЖБИиК. Меня нашла Анна Алексеевна Шарапова и пригласила на работу. Я с удовольствием согласилась, потому что знала, какие там работают замечательные девчата и трудятся отличные бригады под руководством Владимира Ваганова и Александра Шагбанова.
Даже не пугало новое направление деятельности: здесь мелиорация, а на прежнем месте работы мы жильё строили. Быстро всему научилась. Девчонки умели читать проекты. Люда Янкина, Лена Кулагина спокойно разбирались в любом чертеже. Нужно сделать какое-то изделие — у нас были все технологические карты, ГОСТы, проекты.
Сергей Николаевич Карпик в то время только начинал работать директором. Молодой, ему 40 лет не было. Человек характерный, но постигал тонкости производства с завидной энергией и энтузиазмом. Если ругал специалистов или рабочих, то за дело, и доходил до самой сути проблемы, чтобы потом она не повторялась.
Например, мы грузили пустотки в полувагоны. Всё контролировали. В наших интересах не пропустить брак, проще откинуть изделие. Но пустотки заказчику поступили изломанные. Сергей Николаевич ругает девчонок, а я их защищаю. Он меня упрекает: «Ты, как курица со своими цыпушками, не даёшь их в обиду». После всех разбирательств выяснили, что в самих вагонах что-то не так располагалось. Сменили схему погрузки, всё стало доходить нормально.
Хорошо помню свой первый день. Вышла на улицу смотреть готовую продукцию. Вижу, что две 6-метровые плиты прогнулись. Это первое, что увидела. Подумала, что так не должно быть, и кинулась к мастеру. Оказалось, у нас оборудование неисправно работало. Опалубка старая, самодельная, упоры кое-где отходили, напряжения не было, и плиты «просели». Мы все так быстро включились в работу, развернули бурную деятельность, разом перепроверили все изделия.
Надо было устранять не только последствия, но и причину проблемы. Шайбы в опалубке не держались. Хоть их постоянно приваривали, но они – раз и оторвутся. Тогда Сергей Николаевич начал внедрять высадку головок. Где-то нашёл литературу и сам с главным механиком всю эту работу проделал.
Меня вызывали на выходные, я фиксировала, какое напряжение выдерживает шайба и какое напряжение дать разрывной машине, какую температуру держать и какую заготовку делать. Непростой процесс, и он был благополучно завершён.
С любой проблемой мы с Ольгой Чмихун шли к Сергею Николаевичу. Он помогал, быстро разруливал сложные ситуации. Главный инженер почему-то никакого участия в нашей работе не принимал. Не вникал в качество бетона и вообще в производство. Директор сам смотрел, чтобы изделия были качественные. Никогда не менял технологию изготовления и обновлял оснащение, если это требовалось.
К примеру, рулеток тогда в продаже не было, а замеры требовались точные. Нашу единственную мужики прожгли. У нас ожидается проверка, а рулетка с дефектом. Директор мне высказывает: «Зачем нужен такой начальник ОТК, который рулетку не может сохранить!» Но на следующий день новый инструмент привезли из Новосибирска.
Сергей Николаевич как сам всего себя отдавал работе, так и от специалистов требовал полной отдачи. Например, он обязал работников ОТК присутствовать при погрузке железнодорожных вагонов не только днём, но и ночью. Нам было тяжело, но мы отлично справлялись. Нас в ОТК всегда работало четверо. Делали всё очень дружно. Когда пришли другие девочки, они тоже быстро влились в коллектив. Это были прекрасные специалисты: Галина Козлова и Надежда Ивановна Непорожнева.
Как-то в сентябре выпал снег. И меня вызвали в Мегион из-за наших дорожных плит. Там претензии возникли. Самая большая — плиты были неперевёрнутые. Как только они их переворачивали, из них вылетали петли.
После этого Сергей Николаевич начал внедрять перевёртыши. Помог Владимир Фёдорович Хританков. Он нам новую опалубку из Омска привёз. Часть стенок гладкая, часть рифлёная. Стало проще. Изделия пошли качественнее.
Второй раз ездила в Мегион из-за свай. Нам были предъявлены претензии по качеству: якобы в условиях Крайнего Севера их прочность была недостаточной. На месте мы обнаружили, что работы производят с нарушением технологии. Отсутствовала предварительная подготовка, при которой буроям должен был пробурить шурфы под забивку свай, но они этого не сделали. Когда начали забивать 8-метровые сваи и дошли до вечной мерзлоты — наша разлетелась вдребезги. Думаю, они специально в этой ситуации взяли наше изделие, чтобы убрать нас с рынка. В те годы была большая конкуренция среди производителей. Все боролись, кто выйдет на рынок.
Мы с Петром Павловичем Сухоруковым, когда прилетели туда, то увидели крутых ребят, с золотыми цепями. Если бы одна поехала, то не знала бы, как с ними общаться. Я всю продукцию простучала молотком Кашкарова, она соответствовала норме. Проверила какую-то часть конкурентных свай. У нас прочность была 120, а у омичей – 150, поэтому в Мегионе отказались от наших услуг в их пользу, а это был наш основной заказчик. Мы туда грузили очень много и свай, и плит, можно сказать, работали на них. После этого стали трудиться на местный рынок. Строили в Северном и Барабинском районах мосты. И мост в Куйбышеве тоже. Делали очень сложные комплектующие.
Когда коллектив на заводе сменился, на ОТК легла большая ответственность. Мы рассказывали и показывали новым рабочим, как правильно зарядить, уложить, провибрировать изделия, даже как правильно их подцепить. Чуть отвлёкся, петлю не поставили, бетон схватился, всё – брак. Было страшно просмотреть это. Сложное время. Работа ответственная, напряжённая и нужно было её делать от души и бесплатно.
Работала начальником ОТК до 2002-го года, потом – контролёром до 2020-го года. С удовольствием вспоминаю завод, его работников, которые трудились на нём много лет. Благодарна Сергею Николаевичу Карпику за ответственное руководство, его заботливость и чувство юмора. Он никогда не оправдывался, если было что-то не так, умело исправлял ситуацию и вёл всех вперед.
