Она — начальник ОТК.
На «ты» — с бетоном и металлом.
Бескомпромиссна и строга.
Но в сердце нежность правит балом.
Музыка, поэзия, картины,
Душу ей ласкают вне завода.
Она выше серенькой рутины,
И над ней не властна непогода.
Умение сочетать в себе несочетаемое свойственно далеко не каждому. У Евгении Дмитриевны Парфёновой это получается. Истинный профессионал, требовательный, не допускающий компромиссов, скрупулёзный в большом и малом. Вне работы — отзывчивая, открытая, внимательная, понимающая, умеющая сочувствовать и сопереживать женщина. Всю свою трудовую деятельность Евгения Дмитриевна связала с железом и бетоном. Казалось, разбуди её среди ночи, задай любой вопрос — ответит без запинки, не задумываясь. Интересно то, что для такой “железобетонной леди” не чужд высокий полёт души. В течение всей жизни она не перестаёт глубоко интересоваться музыкой, живописью, поэзией и художественной литературой.
Из воспоминаний Евгении Дмитриевны Парфёновой. Работала с 1978 по 1996 гг.
В июле 1978-го года я перешла работать с ЖБИ-14 на новый завод начальником ОТК. Сразу обратила внимание на то, что условия труда здесь многократно отличались от прежних. На ЖБИ-14 весь технологический процесс шёл под открытым небом. Зимой приходилось работать при минусовых температурах, что отражалось и на качестве продукции, и на производительности труда. На ЗЖБИиК люди работали более комфортно.
Отдел технического контроля следил за всем технологическим процессом — от изготовления арматурных каркасов и сеток на изделия, до приёмки готовой продукции после пропаривания. Заполнялись акты на скрытые работы. На плиты наносилась маркировка, штамп ОТК и номер контролёра.
Специалисты пользовались металлической рулеткой, не менее 20-ти метров, штангенциркулем, молотком Кашкарова для определения прочности бетона в изделии. Всё оборудование и измерительные инструменты проходили проверку по графику в лаборатории Госстандарта.
На завод периодически приезжали представители Госстандарта по проверке качества выпускаемой продукции и её соответствия ГОСТу и ТУ.
Всё это не давало “расслабляться”. Конечно, возникали случаи выпуска бракованных изделий. Ни одно предприятие без этого не обходилось. Ведь не ошибается только тот, кто ничего не делает. Причин могло быть несколько: некачественное сырьё: грязные заполнители и цемент низкого качества. Иногда проявлялся пресловутый “человеческий фактор”. Без него, “любимого”, ни одна отрасль не обходилась.
Завод без людей — это ничто, просто неодушевлённые колонны, фермы, балки, краны. На предприятии удивительным образом подобрались работники, средний возраст которых не дотягивал до 30 лет. Из них формировался молодой дружный коллектив рабочих и ИТР.
Чем привлекало людей новое предприятие? Многие пришли сюда из-за квартир. Завод активно строил жильё. Получив в собственность минимальные квадратные метры, работники вставали в очередь на расширение. Некоторые, осуществив мечту, уходили с завода в новое плавание. Многие же оставались верными ему на долгие годы. Иногда к нам устраивались случайные люди, халатно относящиеся к своим должностным обязанностям. Они долго не задерживались. Я не хочу называть их фамилии.
Приятнее вспомнить тех, кто добросовестно относился к своей работе и много лет трудился на заводе. В нашем отделе — это Надежда Жаркова /Жунаева, Татьяна Ивлева/Ким, Нина Щербакова/Петрова, Тамара Демидович/Фёдорова, Ирина Агеева/Пещерская. Дорогие для меня девчонки на моих глазах дружили, выходили замуж, рожали детей. Я тоже вместе с ними помолодела и родила “королевскую” двойню.
Нам, молодым мамам, сложно было совмещать работу и дом. Не всегда эти две ипостаси легко сочетались. Но мы старались оказывать помощь друг другу, замещали, поддерживали, шли навстречу в сложных ситуациях. Жили дружной семьёй и завод считали вторым домом.
Помимо выпуска продукции, кипела ещё и другая жизнь. Традиционно проводили субботники по уборке помещений и территорий. Выходили все вместе, невзирая на должности. Кроме этого, каждая пятница считалась санитарным днём.
После обеда работники заводоуправления, как один, выходили убирать траву и мусор. Чистили окрестности в сторону города и ТЭЦ. За каждым отделом и подразделением была закреплена клумба, на которой высаживались цветы. До самой осени мы за ней ухаживали. Старались, чтобы наша клумба была красивее. Хотелось удивить коллег необыкновенными сортами цветов, каких не было у других.
Также оказывали шефскую помощь колхозу “Заря коммунизма”. Весной спасали подгнивший урожай. Летом заготавливали веточный корм для бурёнок. Пропалывали и окучивали картофель, а осенью ездили его убирать.
Помню, как сельхозработы затягивались до глубоких холодов, когда лужи замерзали по утрам. Однажды я свой день рождения, 3 октября, встретила на колхозном поле.
Несмотря на нелёгкий труд и климатические условия, никто не отлынивал от поездок в село. С песнями и шутками работа спорилась легко и весело. Вкус картошки, печёной на костре, никогда не сравнится с заморскими чипсами.
Каждый год всем коллективом отмечали День мелиорации. Он праздновался в первое воскресенье июня. Накануне праздника проводили конкурс профессионального мастерства. Как сейчас вижу: начало июня, утро… По флагштоку поднимается флаг. И начинается конкурс! Красиво и торжественно! Всем было интересно! Победители соревнования награждались почётными грамотами и денежными премиями.
Вспоминаю с большой теплотой о заводском профилактории. Без преувеличения можно сказать, что это была маленькая “больничка”, так её называли работники. В здравпункте располагалась приёмная, стоматологический кабинет, физиокабинет, процедурная. У заводчан всегда была возможность получить своевременную, квалифицированную помощь без отрыва от производства, поэтому больничный лист был не нужен.
В период активной деятельности завода, на базе профилактория, благодаря стараниям Владимира Фёдоровича Хританкова, была открыта клиника экспериментальной медицины. В 90-х годах приезжали и вели приём учёные с мировым именем — это Казначеевы Влаиль Петрович и его сын Сергей Влаильевич. Их работы по аномальным явлениям, нетрадиционной медицине, парапсихологии были известны далеко за пределами СССР.
Работникам завода и их семьям предлагалось прийти на приём и испытать на себе нетрадиционные методы обследования своего здоровья. Не все относились к этому серьёзно, а зря. Я, как человек любознательный, с большим интересом воспользовалась этой возможностью.
Побывала на приёме летом 1991-го года и до сих пор вспоминаю удивительную встречу с уникальным человеком. Он на меня произвёл впечатление небожителя. Красивый, представительный, доброжелательный, с необыкновенно проницательным взглядом. На вид ему было около семидесяти лет.
По пульсу Влаиль Петрович определил состояние моего здоровья и назвал проблемные участки в организме. Благодаря его диагностики, я вовремя начала заниматься своим здоровьем.
Хочу привести ещё один яркий пример, который раскрывает талант и неординарность гениального доктора. Ребёнок моей знакомой с детства страдал неприятным недугом — энурезом. В течение ряда лет местным врачам не удавалось облегчить его страдания. И только после сеансов профессора, мальчик забыл об этой проблеме навсегда.
90-е годы, не зря их называли “лихими”, не лучшим образом отразились на стабильной работе завода. Объёмы производства падали, работников коснулось сокращение, как и по всей стране в то время. В связи с изменившимися условиями труда и сложной ситуацией, я вынуждена была вернуться “через дорогу” на ЖБИ-14. Туда, где когда-то начиналась моя трудовая биография и где пригодились мои знания и опыт.
Кажется, как будто всё это было вчера. Как в песне: “Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь”. Вот и пролетел этот миг в нашем призрачном мире… Жаль, что нет завода в его первозданном виде.
