«А мы тут, знаете, всё плюшками балуемся…»
Из мульфильма «Карлсон вернулся»
Мое детство прошло рядом с мамой. Вплоть до моего поступления в пятый класс она занималась домом, семьей, детьми. Думаю, польза от этого была великая — мама была мастерицей на все руки. Вместе с ней я училась шить, вязать, готовить, домохозяйствовать и дружить с соседями.
Наше постоянное пребывание вместе не могло не сказаться на моем отношении к матери. Маму я очень любила и была к ней привязана, как нитка к иголке.
Так вот… Я уже закончила начальную школу и поступила в пятый класс, когда мама начала работать продавцом в близлежащем хлебном магазине.
Для моих родителей семья и дети были их главным смыслом жизни. Работа должна быть в шаговой доступности, и никак иначе. Дети не должны быть оставлены на целый день без родительского внимания. Папа тоже работал в десяти минутах ходьбы от дома. График работы у родителей не совпадал, обедать и то родители приходили в разное время, но всегда домой.
Мама работала сменами по пять дней с утра до вечера, потом пять дней «отдыхала». Пять мучительных дней я практически не видела маму: она рано уходила на работу и заканчивала поздно вечером. Поначалу я страдала и очень скучала по маме, по ее стряпне, улыбке и теплым, заботливым рукам. Мамы не хватало, как воздуха.
Только я открывала дверь ключом, взятым под небольшим ковриком, грусть и слезы накрывали меня волной. Я забивалась в какой-нибудь угол и ждала маму. Вскоре приходила мама, мы наспех обедали тем, что приготовила с утра сестра, я рассказывала о школьных делах, проблемах, учебе, и мама убегала на работу…
Оставшись одна, я убирала со стола, мыла посуду, как-то отвлекалась и садилась за уроки. Самостоятельно готовила домашние задания, выполняла кое-какие поручения по дому и выходила «погулять». Сначала мой путь лежал на детскую площадку, но проходило совсем немного времени, и ноги меня несли в сторону папиной работы.
Я чинно и важно заходила в его отдел кадров, если папа был занят, терпеливо ждала, когда он меня заметит. Наконец, лицо папы расплывалось в улыбке, он отвлекался от бумаг или печатной машинки, беседовал со мной, шутил, давал три копейки на газировку, и я — счастливая — убегала.
Ноги сами несли меня в мамин магазин. Иногда туда было не попасть, потому что подойти к дверям не было никакой возможности. Выстраивалась огромная очередь за хлебом, были и такие времена. Это меня огорчало. Другого входа в магазин не было.
Когда же двери были свободны, я на всех парусах влетала внутрь. Чувствовала себя в магазине «своей», взрослой и очень этим гордилась. Иногда мне разрешали взвешивать сухари, сахар или баранки. С превеликим удовольствием я принималась складывать товар в бумажный пакет и взвешивала его на больших весах с точностью до грамма.
Людям нравилось, меня подбадривали и хвалили, чего я очень стеснялась и краснела. Наверное, мамино доверие было для меня важным: я чувствовала себя помощницей — не просто пришла к маме, а пришла ПОМОГАТЬ…
Наградой за такую мою «работу» была МОСКОВСКАЯ ПЛЮШКА. Лакированная, с блестящим загорелым верхом, такая вся витая и посыпанная сахарным песком…. Ммм… Вкуснотища… Московскую плюшку в то время мало кто себе позволял покупать, стоила она дороговато — 22 копейки, а килограммовая буханка ржаного хлеба — мы его называли «черным» — стоила тринадцать копеек. Вот и вся бухгалтерия.
На весь микрорайон на хлебозавод заказывали всего один лоток. И эту дорогущую плюшку мама покупала в награду за мой «труд». Любительница вкусно поесть, я попадалась на эту удочку и сама искала, чем бы еще заняться. Подметала полы, убирала пустые хлебные лотки, резала оберточную бумагу. Иногда даже рассчитывала покупателей.
Город маленький, покупатели были сплошь знакомые. Иногда задерживалась у мамы до самого окончания работы, мне нравился сам процесс закрытия магазина и сдачи на «пульт» под охрану, а еще радостнее было возвращаться вместе с мамой с «работы»…
С тех пор минуло почти пятьдесят лет…
Сегодня в супермаркете увидела свежайшую московскую плюшку, внешне очень похожую на ту, из далекого детства, вкус которой помню до сих пор. Не удержалась, купила.
Дома налила стакан молока, уселась в кресло в предвкушении удовольствия. Посмаковала, запила молоком, но, увы и ах, не почувствовала ни того слегка ванильного запаха, ни запомнившегося вкуса… Рецепты теста, что ли, изменились?
Еще по теме:
