Бунтарь с сердцем Данко, жесткий по натуре и отзывчивый к чужой беде, человек, который не терпит несправедливости… Сегодня наш собеседник – депутат горсовета Барабинска Сергей Скибо.
Досье
Родился в Барабинске. После второго класса средней школы переехал с семьей в Зюзю – перевели отца. Окончив восьмилетку в Зюзе, поступил в Омский речной техникум. Работал в Салехарде на танкере. В 18 лет ушел в ряды Советской армии, служил в Москве в войсках при девятом управлении КГБ. Получил хорошую жизненную школу. После армии вернулся в Барабинск, где его ждала невеста, ныне жена. Устроился на службу в уголовный розыск. В 1996 году вышел на пенсию.
– Сергей Иванович, вы — депутат, старший по дому… Вы всегда были таким активным?
– Наверное, да.
– Ваше обостренное чувство справедливости и ваша принципиальность — откуда они у вас? Помогают или мешают жить?
– У меня мама была сильно справедливой. И отец тоже. Но он был мудрый, мог где-то и зубы показать, а где-то пойти на компромисс. Я менее гибкий, прямой, как палка. Где-то это помогает, а где-то — мешает. Меня спасает, что я пенсионер. Я не завишу ни от кого и ни перед кем не отчитываюсь.
– Вы партийный человек?
– Я состою в партии «Справедливая Россия». От неё шел на выборы в горсовет. До этого год пробыл депутатом Зюзинского сельсовета. Отработал плодотворно, директора местного предприятия ЖКХ отправил на скамью подсудимых.
– Как, по-вашему, один в поле — воин?
– В наше время один в поле не воин. Но выхода нет. Кто-то должен помогать людям. Потому что много проблем у наших избирателей. Кто-то относится к этому более спокойно, а я очень болезненно к людскому горю отношусь. Если ко мне люди обратились, я пойду через все. И мой характер уже не переделать.
– Есть люди, которые другим могут помочь, а себе — нет. А какой вы?
– Мне на данный момент ничего не надо. У меня есть семья, дети, внуки. И у меня есть пенсия, которую я получаю без задержек.
– Насколько безвыходной должна быть ситуация, чтобы вы нарушили закон?
– Нет такой ситуации. Я бы никогда грань не преступил, даже если бы потребовались деньги на лечение кого-то из близких. Я всегда говорю: нечестными деньгами здоровье не купить. Надо идти другим путем. Даже если кто-то очень захочет, чтобы я пошел против совести, я на это не пойду. Как я могу это сделать? Мне потом придется дома все зеркала убирать, потому что я не смогу после этого смотреть себе в глаза.
– Как ваши дети относятся к вашей депутатской деятельности?
– Мои дети от всего этого далеко. Но они мне не мешают. И супруга говорит: если тебе это нравится, занимайся. Лишь бы дома все было хорошо. Иногда дочь переживает, что про меня в интернете разное пишут. А я говорю ей: «Пусть пишут. Собака лает, караван идет».
– Считаете ли вы себя примером для подражания или не желаете другим вашей доли?
– Нет, не являюсь я примером для подражания. И не желаю такой доли никому. В наше трудное время я своим детям говорю – не лезьте, сидите и работайте. По моим стопам вам ещё рано идти. Хотя я по этой тропе всю жизнь иду.
– Что помогает не сломаться и остаться принципиальным, не стать приспособленцем?
– У меня с детства — иммунитет. Нагляделся я, как шикует элита, когда к моему отцу партийные руководители приезжали. Я видел, как людям плохо живется, и осуждал руководителей за это. С возрастом стал ещё принципиальней, не мог уступить начальству, если меня обвиняли в том, в чем я не был виноват. Я всегда старался доказать свое. Признавать свои ошибки тоже умею. Когда не прав, могу извиниться.
– Есть ли что-то, что хотелось бы изменить в своем прошлом?
– Я только одно всегда хотел изменить – чтоб людям лучше жилось. А в моей жизни меня все устраивает.
– На что бы вам не хватило смелости?
– Я такой бесшабашный, что, наверное, на все бы хватило. Чтобы помочь человеку, залез бы хоть куда – хоть в огонь, хоть в воду. Меня супруга за это ругает, но таким уж мама с папой воспитали.
– Ваше представление об идеальной семье? Удалось ли вам достичь этого идеала?
– Наверное, не существует идеальных семей, в каждрй есть спады и подъемы. Я — не подарок, со мной тяжело. С супругой мы разведены, но всегда жили и живем вместе.
– Чтобы вы могли сделать ради любимого человека?
– Сейчас я переживаю за своих детей. Последнюю рубашку отдам, чтоб у них все хорошо было. Переживаю за всю нашу молодежь – потерянное поколение. Даже если вернуть все предприятия, что существовали в свое время в Барабинске, то думаю, что молодежь уже на работу не пойдет. Мне их жаль. Как они будут жить, на что существовать? Ведь кончится когда-то этот металл, эта легкая добыча…
– А что делать?
– Надо возрождать ту систему воспитания, которая была при Советском Союзе. Но сначала, надо, чтобы были рабочие места. Тогда мы сможем судить за тунеядство, сможем отправить в ЛТП. Как сейчас осудить молодых людей за тунеядство, если их нигде не берут на работу? Это же абсурд.
– Если бы у вас был миллион долларов, на что бы вы его потратили?
– Мы недавно с супругой это обсуждали. Часто слышим по телевизору о воровстве и взятках на огромные суммы. Я не знаю, на что им нужны такие большие деньги. Я бы детям и внукам квартиры купил, всем бы по машине приобрел. Ну и себе бы оставил немного — до конца жизни.
– Если бы вам довелось отправиться в кругосветное путешествие, какой бы маршрут выбрали?
– Мое путешествие – это озеро Чаны. Я рыбак. Это мое увлечение. У меня есть моторная лодка. Я приезжаю к озеру, сажусь в нее и еду рыбачить…
– Это единственное ваше увлечение?
– Ещё люблю ковыряться с техникой. Есть у меня машина. Хоть она и исправна, я все равно люблю ее потехничить. Единственное, что я не могу — это находиться в лежачем положении.
– Если бы вы могли быть невидимкой, куда бы вы пошли?
– Есть у меня желание – посмотреть на то, как наша местная власть планирует свои сделки. Попасть в их кабинеты, где они вынашивают свои идеи. Мне непонятно, как можно продавать за бесценок лучшие городские земли, а потом стоять на трибуне и говорить, что в бюджете нет денег. Сегодня центр города застроен одними магазинами. Я не думаю, что в Барабинске такой большой денежный оборот. Две работающие организации, в которых более-менее получают, – это газовики и железнодорожники. Остальная часть населения – нищета.
– Имея в своем распоряжении час аудиенции с президентом РФ, какие бы темы вы подняли?
– У меня есть желание съездить в Москву и пообщаться лично с президентом. Как раньше к Ленину ходоки ходили. Вопросов много: и по продаже земли, и по незаконной выдаче квартир, и по дорогам… Мне бы хотелось заставить прокуратутру исполнять свои прямые обязанности. Это можно сделать только с помощью президента.
– Ваш любимый час из 24-х?
– С двух часов ночи и до восьми утра. Это мои часы отдыха, когда я отключаюсь от забот. Но если много проблем, то пока их все переваришь, бывает, что только к утру заснешь. Меня выводит из равновесия несправедливость.
– Ваш девиз, внутренний гимн? Есть ли он у вас?
– Лозунг один. Я его озвучил, когда вошел в зюзинский Совет депутатов. Главе с директором ЖКХ сказал: «Давайте так – людям хорошо, и вам хорошо; людям плохо – вам ещё хуже».
– Есть ли у вас кумир, человек, у которого вы многому научились?
– Мой пример – мои родители. А других кумиров мне не встречалось.
– Что делает вас счастливым?
– Когда все люди и мои родственники, и мои дети, и мои внуки здоровы. Когда у них все прекрасно, и мне жить хочется. Когда у кого-то из близких неполадок, меня это огорчает. И сложнее всего, когда я ничем не могу помочь.
– Как вы можете отличить хорошего человека от плохого?
– Если человек идет ко мне с открытой душой, то я это чувствую. Но когда у человека бегающий взгляд и не понятно, что ему надо, то я сразу вижу, что что-то с ним не так. Жизненный опыт и моя профессия мне помогают.
– Чего бы вы хотели от будущего?
– Самое главное, чтобы был мир, без войн. Особенно в сегодняшней, накаленной обстановке вокруг России. И молодежь бы вернуть к работе. Отчасти я даже рад, что на нас наложили санкции, потому что это заставило обратить внимание на отечественное производство. Теперь, я надеюсь, будут думать, прежде чем гробить собственные предприятия.
Вы довольны своим характером?
Еще по теме:
